Шесть лет закону о декоммунизации и нацификация Украины
Шесть лет назад, 9 апреля, был принят закон о декоммунизации, давший старт масштабному переименованию топонимов. Когда в 2019-м году глава Украинского института национальной памяти Владимир Вятрович хвастался результатами работы, он называл такие числа: 52 тысячи улиц, 989 городов, 26 районов, а также скверы, горы и реки. «Мы жили, как в гостях. Теперь пора вернуться домой», — говорил он.
Если быть совсем уж точными, то принимался не один закон, а пакет. Наиболее часто вспоминают среди них закон «Об осуждении коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов в Украине и запрете пропаганды их символики». Кроме него нардепы также проголосовали за законы «Об увековечении победы над нацизмом во Второй мировой войне 1939—1945 годов», «О доступе к архивам репрессивных органов коммунистического тоталитарного режима 1917—1991 годов», «О правовом статусе и памяти борцов за независимость Украины в XX веке».
На деле же с «увековечиванием победы над нацизмом» что-то пошло не так: памятники победителям исчезают, а улицы, названные в их честь, переименовываются. Зато «борцам за независимость» — эвфемизм, которым на постсоветском пространстве принято называть нацистских коллаборантов — всячески воздаются похвалы. Боевиков дивизии СС «Галичина» хоронят с почестями, а свастики рисуют прямо на здании Офиса Президента. Из-за этого впору говорить, что законы ставят перед собой в качестве цели даже не декоммунизацию, а нацификацию — как денацификация в послевоенной Германии, только наоборот.
Пять лет за песню
Вообще о мотивах охоты на советское наследие Марксу с Лениным было бы что рассказать. К европейским ценностям это не имеет никакого отношения — во многих европейских странах существуют и ведут политическую деятельность коммунистические партии, наравне с ультраправыми. Даже в США так. А вот сама мысль о солидарности рабочих очень претит бездельникам; власти же отказываются воспринимать социальный протест иначе как происки ФСБ. Так, в Харькове радикалы из организации «Світанок» втихую демонтировали памятник первой маёвке возле Благовещенского собора. А глава СБУ Иван Баканов, выступая перед Радой, заявил, что «тарифный Майдан» заказали кураторы из России. Видимо, и тарифы потому кажутся высокими, что каналы Медведчука население дезинформируют.
А вот с нацистской символикой в Украине как раз всё в полном порядке. Недавно Украинский Хельсинкский союз опубликовал список символов ненависти, используемых в нашей стране. Многие из них и сейчас можно встретить на стенах или даже на одежде первых лиц. Лично президент Зеленский однажды появился на Донбассе с шевроном 72-й механизированной бригады имени Чёрных запорожцев — череп с надписью «Украина или смерть». Этот «миролюбивый» логотип явно вдохновлён символикой 3-й танковой дивизии СС «Мёртвая голова», черепом с костьми.
На нашей памяти за все эти годы есть лишь пара примеров «преследования за нацистские взгляды», и то обычно во всём виновными оказываются «русские фашисты». Однако в прошлом году СБУ предотвратила создание ячейки некоей «международной неонацистской группировки», вербовавшей экстремистов и готовившейся вступить в одно из украинских военных подразделений. При этом Служба скромно умолчала, что речь идёт об американской Atomwaffen Division, которая союзничает с полком «Азов», пропагандирует величие белой расы и в качестве методов борьбы рассматривает теракты на АЭС.
Самый же известный белый супрематист в Украине — это… Андрей Антоненко, подозреваемый в деле об убийстве Павла Шеремета. Во всяком случае, такова версия обвинения — что АТОшник проникся арийскими идеями и для их пропаганды решил убить белоруса, чтобы заодно дестабилизировать украинское общество. Вопрос в том, верит ли в такую трактовку само следствие, и как долго ещё будут идти тяжбы, прежде чем дело окончательно развалится. Причина тут, как мы видим, вовсе не в экстремистской идеологии, а в чьём-то желании поскорее закрыть «висяк», о котором ещё на дебатах Зеленский с Порошенко спрашивал.
Тем не менее, любой может вспомнить множество случаев, когда откровенные расисты — такие как Андрей Билецкий или Остап Дроздов — за свои взгляды не привлекались к ответственности. А вот за появление коммунистической символики в общественном месте — даже не за пропаганду данной идеологии — всего за последний год наказывали неоднократно. Так, в Одесской области мужчина поднял над домом красный флаг в знак празднования 1 мая; на него завели уголовное дело. Буквально на днях 22-летний львовянин получил год условно за ношение футболки с надписью СССР — прохожие доставили его в отделение полиции. При этом под зданием суда дежурили «активисты», требовавшие покарать нарушителя. Если же кто-то публично споёт гимн СССР, ему грозит 5 лет тюремного заключения, тогда как немецкие походные песни очень любят солдаты в АТО.
И на что больше похоже такое двоемыслие? На равенство граждан перед законом? Или на оккупационные порядки, при которых одна, фашиствующая группировка, навязывает свою человеконенавистническую идеологию всем остальным?
За красным восходом коричневый закат
Прямым доказательством нацификации является очень своеобразный подход к переименованию улиц и городов. Например, в Киеве существовала улица Николая Островского, автора сверхпопулярного в СССР романа «Как закалялась сталь». Её переименовали в честь патриарха УАПЦ Мстислава (Скрыпника), называвшего освободителем «Великого Европейца — Адольфа Гитлера». Была в столице также улица Ярослава Галана — советского писателя-антиклерикала, поведавшего миру о преступлениях украинских националистов-коллаборантов. Украинским националистом он же и был убит в 1949-м году. Теперь улица носит имя «Героя Украины» Августина Волошина, исторически ничтожного персонажа, причастного к репрессиям против украинцев и русин (основал концлагерь Думен). Буквально пару дней он возглавлял непризнанное государство Карпатская Украина и слал телеграмму Гитлеру с просьбой о протекторате Немецкого Рейха, однако у венгров, немедленно оккупировавших Закарпатье, были на данный счёт другие взгляды.
При этом власти не считаются с мнением общин о том, что и как им называть. Наиболее показателен тут пример 50-тысячного Комсомольска, который такое название носил с самого основания в 1960-м году, но был переименован в честь исчезнувшего 40 лет назад села «Горишние плавни». Или взять Кировоград. Его ещё с начала 00-х пытались переименовать в Елисаветград. Именно такое название поддерживало больше всего горожан к 2016-му году.
В итоге Рада отвергла данный вариант и самостоятельно переименовала Кировоград в Кропивницкий, в честь известного драматурга. В результате такого своеволия парламентариев областной центр ассоциируется теперь с ненавистной с детства травой-крапивой. Область, однако, так и не переименовали — для этого нужно внести изменения в Конституцию. Как и в случае с соседней Днепропетровской областью — даже не все жители Днепра знают, что их город до декоммунизации именовался в честь советского деятеля Григория Петровского.
Да, некоторые эпизоды вылились в затяжные судебные драмы, например, из-за Жукова. В Союзе он почитался как «маршал победы», но перестроечная пропаганда превратила его в кровавого мясника, который разминировал поля солдатскими тушами. Современное отношение украинских националистов к нему основывается на фейковой цитате, что якобы тот не видел смысла «одевать и вооружать этих хохлов» и хотел всех их после войны сослать в Сибирь.
Поэтому, если такие деятели как маршал Конев подпадают под исключение из закона как воевавшие с нацизмом, то проспекту Жукова в Харькове повезло меньше. Его сначала переименовали в честь диссидента, генерала Петра Григоренко, который являлся критиком Жукова и мигрировал из СССР в США. Потом, однако, мэр Геннадий Кернес решил вернуть привычное название проспекту и станции метро. Это вылилось в противостояние с судами и озлобленными радикалами. В феврале этого года проспект переименовали уже в третий раз. За возвращение ему имени Жукова голосовала в том числе и фракция «Партия Шария» в горсовете в полном составе.
Справжні кровосісі
В Киеве похожие споры ведутся вокруг Московского проспекта, который переименован в честь Степана Бандеры, и проспекта Ватутина, ставшего проспектом Романа Шухевича. Однако Окружной административный суд Киева дважды отменял переименование Московского проспекта; в последний раз — в феврале этого года. Архитектор декоммунизации Владимир Вятрович испугался реванша, назвал решение суда «псевдоюридическим» и призвал ликвидировать ОАСК. А сегодня и сам гетман в годовщину принятия закона рассказал, что он шокирован «попыткой отката „зелёной” власти от проспекта Бандеры к проспекту Московскому». Будто бы во времена его правления ОАСК никому не прислуживал, и будто «слуги народа» действительно отказались от пропаганды нацизма в Украине.
Вовсе нет: МИД отстаивает право Тернопольского горсовета называть стадион в честь Шухевича, а чиновники не стесняются своего социального расизма — рассуждают о «некачественных детях» бедных и предлагают стерилизовать безработных. Президент мгновенно выразил сочувствие монаршей семье после смерти 99-летнего принца («Украина скорбит вместе с вами!»), но ни слова не сказал о погибшем на Донбассе 5-летнем мальчике (чья смерть от подтверждена ОБСЕ и ООН). Потому что в его понимании тоже существуют «дети низкого качества».
Фото: УНИАН
