Кровавая цена за вступление в ЕС? Как Зеленский превратил погибших на Донбассе в валюту
Зеленский все чаще вспоминает о погибших на Донбассе в контексте евроинтеграции
Выступая на открытии очередного форума «Украина-30», посвящённого на сей раз международной политике, министр иностранных дел Дмитрий Кулеба заявил: Украина будет членом НАТО, вопрос в том, сколько времени это у нас займёт и какую цену мы за это заплатим.
О том, что европейский выбор обходится нам очень дорого, неустанно напоминает глава государства Владимир Зеленский. Последние месяцы от интервью к интервью, от выступления к выступлению он повторяет один и тот же штамп: «Украинцы проливают свою кровь за право быть в ЕС и НАТО». И чем дольше нас не берут к себе, тем больше человеческих жертв мы понесём. В Вильнюсе на конференции по украинским реформам он поддел лидеров европейских стран, для которых «14 тысяч погибших – недостаточная цена, чтобы показать, какие ценности у украинцев».
А Грузия и Молдова – союзники Украины по «Ассоциированному трио» – достаточно потерь понесли за 30 лет? Удивительно, как бывший артист за два года во власти до сих пор не понял, как надо быть осторожным с подобного рода эмоциональными высказываниями и метафорами.
Кто все эти люди?
У Зеленского можно переспросить: откуда он взял эту цифру в 14 тысяч погибших? Telegram-канал «Бородатая бабушка» предполагает, что из статистики ООН. Согласно ней, с 14 апреля 2014 года по февраль 2021 на Донбассе от боевых действий погибло около 13 300 человек: 3 375 гражданских, 4 150 украинских военных и… 5 700 представителей НВФ.
То есть люди, которые воевали против разрыва связей Украины с РФ и геополитического разворота на Запад, отнесены к погибшим во имя евроинтеграции. Более справедливо для Зеленского было бы говорить так: «Мы убили 5700 человек, но для некоторых это недостаточная цена, чтобы показать, какие ценности у украинцев». А небоевые потери ВСУ – суициды и подрывы на минах – это тоже смерти за европейские ценности?
Вообще, с демографией у гаранта какие-то странности: так, он организовывал флешмобы в поддержку национальной сборной по футболу, утверждая при этом, что украинцев 40 млн – хотя их даже без мигрантов более 41 млн, по данным Госстата. Корень проблемы, скорее всего, лежит в незнании арифметики, непросительном даже как для обладателя диплома юриста.
Чужая душа — потёмки
Опасение вызывает сам факт, что смерти воспринимаются президентом как цена (или взятка?) за членство в ЕС и НАТО. Логика «чем выше цена, тем ближе членство» сама по себе пагубна – создаётся впечатление, что за эфемерные прелести евроинтеграции президент готов отдать всё и всех. Будто это главное условие его переизбрания на второй срок, ради которого ему ничего не жалко, даже литров пролитой крови. То есть вступление – это как трофей, для которого нужно построить самую сильную армию в Европе и грозить пальцем Путину. И Брюссель за нами будет как за каменной стеной.
Но это не так. Большая часть стран, которые вошли в Европейское содружество, сделали это без единого выстрела и военной истерии. Напротив: именно политическая и экономическая стабильность ценятся еврочиновниками в кандидатах на вступление. Как и соответствие целому ряду критериев.
У Зеленского, однако, придерживаются иного мнения: что на самом деле вопрос о присоединении – политический, а выполнение требований – дело десятое. Свершилось! Спецпредставитель генсека НАТО Джеймс Аппатурай публично признался: «Нет чёткого перечня критериев, после выполнения которых предоставляется ПДЧ или членство — потому что это политическое решение, это не чисто технические критерии… лишь выполнения перечня условий самого по себе недостаточно».
На Банковой довольны «каминг-аутом», будто раскусили наконец евроатлантических хитрецов и обзавелись мощным аргументом, который можно вспоминать при первом удобном случае. Но вся правда в том, что такая внутренне расколотая страна, являющаяся объектом геополитических интересов России – серьёзный очаг беспокойства для всей Европы и Вашингтона. Никто не желает давать Украине – ради её падающего рынка – гарантии безопасности в возможной войне с ядерной державой. Нынешняя осторожная позиция США в отношении Москвы это подтверждает.
Smrt za smrt
Но вернёмся к теме. Если и есть регион, который «заплатил кровавую цену за членство», то это Балканы. И даже там лозунг «больше смертей – ближе Европа» не подтверждается практикой.
Выступая на онлайн-конференции 5 июля, канцлер ФРГ Ангела Меркель сказала, что шесть западнобалканских стран уже в ближайшее время могут присоединиться к Евросоюзу: Сербия, Албания, Республика, Северная Македония, Черногория, Босния и Герцеговина, а также частично признанное Косово. В частности, с 1 июля вступило в силу соглашение об отмене в них роуминга.
Что все они стоят в приоритете на вступление в ЕС – не секрет для тех, кто следит за тенденциями евроинтеграции. Это и посол Венгрии в Украине Иштван Ийдярто подтвердил на форуме «Украина 30»: «Мы не должны забывать, что есть балканские страны, которые уже стоят в очереди, и процесс интеграции там ещё не закончен».
Почему так? Почему мы не первые и даже не вторые? Прежде всего – потому что экономики государств Западных Балкан теснее связаны с окружающим их Евросоюзом; половина Балкан уже присоединилась к сообществу. В Украине же по сей день, несмотря на все реформы, главными торговыми партнёрами являются Россия и Китай, и вряд ли это глобально изменится в ближайшие годы. Да и реформы, по правде говоря. выполняются без особого энтузиазма, хоть Зеленский и называет их «самыми быстрыми в Европе».
Во-вторых, до сих пор жива память о кровопролитных конфликтах на территории бывшей Югославии. Бойня, в которой НАТО сыграл самую неприглядную роль. И кто бы ни был прав или виноват в тех чудовищных событиях, вот немного статистики. Новообразованная Хорватия, решившая повернуть на Запад, за войну 1991-1995 гг потеряла около 15 тысяч убитыми. То есть жертвы сравнимы с украинскими, если не учитывать тот факт, что население Хорватии в 10 раз меньше чем у Украины.
В «нулевых» в Хорватии дали старт антикоррупционной реформе. В 2009-м году страна вступает в НАТО, а в 2013-м году – в ЕС. Вовсе не благодаря войне, а вопреки: Загреб после неё критиковали за нарушение гуманитарного права и обязали обеспечить права национальных меньшинств, прежде всего сербов. Несмотря на это, именно с Хорватией любят сравнивать Украину сторонники наиболее жёсткого сценария по Донбассу, памятуя успех операции «Буря», в ходе которой была уничтожена самопровозглашённая республика Сербская Краина.
Правда, милитаристы стараются не упоминать, что при этом сотни сербов были убиты, более 200 тысяч бежали, и вообще стала эта победа возможной благодаря тяжёлой ситуации в самой Сербии, неспособной прийти на помощь. Если Зеленский сейчас хочет увеличить численность военных до 215 тысяч, то на время учений у украинской границы группировка российских войск оценивалась в более чем 100 тысяч военнослужащих, не говоря уже о техническом превосходстве.
Что же касается сербов, то их совокупные потери за все Югославские войны и «парад независимостей» несомненно больше. При нынешних около 7 млн населения потеряли они под 35 тысяч человек, лишились выхода к морю, непоправимый ущерб нанесён экономике, ещё и Косово в одностороннем порядке отделилось с одобрения большинства стран Запада. В Косово остались многие православные святыни, уничтоженные затем местными мусульманами.
И что предлагает сербам Европа – отказаться от Косова, в обмен на… безвиз и еврозону, стало быть. Что там ещё даёт евроинтеграция? Вот так и подвешен этот вопрос на долгие годы, из-за нежелания Белграда идти на «развод» с Приштиной.
При этом сербы – ещё не самый пострадавший югославский народ; в ходе конфликтов были уничтожены 3% бошняков, большая часть которых – гражданские лица. Несмотря на это – вот уж Зеленский удивится! – Босния и Герцеговина тоже до сих пор не стали членами ЕС. Только, как и Северная Македония, она относится к беднейшим странам Европы. Так что если и есть смысл для Брюсселя в том, чтобы в них инвестировать – то только для уверенности, что кровопролитие не возобновится.
***
Вместо того, чтобы постоянно напоминать о жертвах (почти как Порошенко, который с обстрелянными дверями от автобуса в Давос ездил) и конвертировать их по только ему известному курсу, президенту следовало бы искать способы, как остановить конфликт. Тем более, стратегия «ждать, пока Россия под санкциями развалится», уже показала свою неэффективность.
Что же делает Зеленский? Он вместо этого перебирает способы, как ещё сильнее повысить ставки. Языковой омбудсмен, закон о коренных народах, временный запрет Киркорова – что дальше? Запрет УПЦ? Национализация «Северного потока-2»? То, что при всём этом безумии никто не пошёл ему навстречу (ни на Западе, ни в Москве), а он не делает из этого никаких выводов, вызывает большие к нему вопросы…
Фото: zn.ua
