Военные предупреждают президента Макрона о возможной гражданской войне во Франции
Для Франции сейчас в Евросоюзе наступил исторический момент. Совершившая Brexit Великобритания больше походит не на мировую державу, а на вредного соседа, с которым никак не удаётся поделить рыбные места. «Мама» Европы Ангела Меркель уходит на политическую пенсию, и будущее ФРГ не очень ясно. Выбранная правящей партией ХДС кандидатура канцлера Армина Лашета не имеет широкой поддержки в обществе; наиболее вероятные победители избирательной гонки, «зелёные», столкнутся со сложностями при формировании коалиции. Один только вопрос российского газопровода «Северный поток — 2» способен рассорить их с остальными фракциями.
И вот тут на арену в качестве лидера объединённой Европы должен был выйти французский президент Эммануэль Макрон, ученик Ротшильда и евроатлант (хоть он и позволял себе высказывания о «смерти мозга НАТО»). Однако последние громкие события поставили под вопрос будущее не только действующей власти во Франции, но и её внутреннюю политику в целом.
Скрытая угроза
В конце апреля более 1000 отставных французских офицеров — в том числе 20 генералов — подписали публичное письмо, в котором предупредили президента Макрона об угрозе «расовой гражданской войны». Оно было опубликовано в консервативном издании Valeurs actuelles. Основные идеи подписантов такие:
- в стране формируются иммигрантские гетто, где не действуют законы республики, зато распространяются «догмы, противоречащие конституции»;
- растёт угроза религиозного экстремизма;
- режим использует правоохранителей в качестве «козла отпущения» в акциях «жёлтых жилетов» и других протестных движениях;
- офицеры призывают власти выйти за рамки «баловства и виноватого молчания», чтобы предотвратить нарастающий хаос, и защитить интересы французской нации. При этом они сами готовы служить тому, кто эти интересы защищает — будто намекая, что этим человеком выступит не Макрон.
Письмо не на шутку взволновало французское общество. На тот момент оно было уже не первым произведением подобного жанра: в начале апреля отставные турецкие адмиралы раскритиковали президента Реджепа Тайипа Эрдогана, который анонсировал строительство канала «Стамбул». Адмиралы опасаются, что это фактически может привести к выходу Анкары из Конвенции Монтрё, распространяющейся на черноморские проливы. Эрдоган назвал их заявления «попыткой переворота», некоторые военные пенсионеры были арестованы. Ещё жива память о неудавшемся выступлении сторонников Фетхуллаха Гюлена в 2016-м году, которое привело к чистке офицерского состава.
Во Франции же происходит ровно то, о чём предупреждали консервативные круги: политика мультикультурализма становится источником не мира и согласия, а ещё большего разобщения. С похожим уже столкнулась Швеция — страна издавна славилась своей приветливостью к мигрантам и нетерпимостью к ксенофобии. Однако после того, как появление гетто привело к всплеску преступности (в том числе изнасилований), даже открытым ко всему новому шведам пришлось пересмотреть миграционную политику. При этом поддержка умеренных партий падает, а вот националистических Шведских демократов растёт. Во всём этом, кстати, принято винить Россию.
В прошлом году не только Францию, но и весь мир потрясло жестокое убийство 47-летнего Самюэля Пати, учителя средней школы. Ему отрезал голову 18-летний чеченец Абдуллах Анзоров, впоследствии застреленный полицией. Причиной такого поведения подростка стал урок свободы слова, на котором преподаватель показывал ученикам карикатуру на исламского пророка Мухаммеда из журнала Charlie Hebdo, который сам стал объектом нападения террористов в 2015-м году.
Исламистские атаки и ранее уносили жизни в этой стране, но этот инцидент запустил или, скорее, возродил дискуссию в традиционно секулярном французском обществе: должна ли официальная культура отказываться от всего, что может не понравиться меньшинствам, если сами меньшинства никакой толерантности не проявляют и готовы даже на совершенно брутальные методы? Дополнительного масла в эту историю подливает недавно разглашённая СМИ деталь: французская школьница, донесшая об оскорблении ислама, на самом деле соврала родителям, чтобы скрыть прогул. То есть мужчину обезглавили по ложному доносу, и на месте него мог оказаться любой другой педагог.
Президент Эммануэль Макрон высказался об этой истории довольно резко, заявив о «кризисе ислама» и необходимости борьбы с «исламским сепаратизмом», чем накликал на себя неприязнь мусульман. Эрдоган вовсе призвал его проверить психику, а муфтий Чечни обвинил Макрона в терроризме. Ясно, что мина замедленного действия уже запущена, неизвестно только, когда случится взрыв.
Выборы-выборы
Итак, в центре Европы в XXI веке за свободу слова, совести и самовыражения можно быть гильотинированным — вот такая зловещая ирония спустя более чем два столетия после Великой французской революции. Приверженцы классических ценностей республики не захотели с этим мириться, а консерваторы уже оседлали тренд. Свою поддержку военным выразила лидер правого «Национального объединения» Марин Ле Пен. А Марин Ле Пен — это основной оппонент Макрона на выборах 2017-го года. Судя по данным социологических исследований, она имеет шансы обойти действующего главу государства во втором туре, уровень недоверия к которому держится на уровне 60%, а в разгар движения «жёлтых жилетов» и вовсе до 73% доходил.
К тому же Ле Пен — одна из самых пророссийских политических лидеров в Европе, променявшая сотрудничество с ВО «Свобода» на ОПЗЖ. Она, к примеру, считает, что это ЕС объявил санкционную войну, а не РФ, и до недавних пор выступала за Frexit — выход Франции из Евросоюза, по аналогии с Brexit. Для нас это важно ещё и потому, что Франция входит в «нормандскую четвёрку»; если Германия после смены власти окажется вялой во внешней политике из-за внутренних распрей, а основным европейским посредником в переговорах станет «подруга Путина», это может коренным образом переломить диалог по Донбассу. Хотя нам легче поверить не в установление мира, а в то, что Украина выйдет из «Минска», под предлогом, мол, «мы в 2015-м году с другими людьми договаривались вообще».
Неудивительно, что Макрон осудил «неприемлемые» действия офицеров; начальник штаба ВС Франции Франсуа Лекуантр пригрозил, что подписавших письмо накажут. Но это никого не остановило. Вслед за отставными военными в поддержку начали высказываться и действующие. В Valeurs actuelles опубликовали новое письмо, под которым подписались уже более 40 тысяч человек; они резко осудили тех, кто лил грязь на их коллег, «отнеслись к ним как к мятежникам, хотя их единственная вина состоит в том, что они любят свою страну и оплакивают её очевидное падение». Служащие обеспокоены ростом насилия, разобщённостью и тем, что «ненависть к Франции и её истории становится нормой». В итоге снова предупредили о риске гражданской войны. Министр внутренних дел Франции раскритиковал письмо, а подписавших его обвинил в анонимности, предложив идти на выборы, если что-то не нравится.
Тревогу правящей администрации можно понять. Традиционно французская армия в политику не вмешивается. Но как раз 60 лет назад, в апреле 1961-го года, случилась попытка путча генералов против предоставившего независимость Алжиру Шарля де Голля — и это не считая всех покушений того времени на президента, организованных в том числе ультраправой «Организацией Секретной Армии». «Они же все провалились», скажет знакомый с историей читатель. Но так и масштаб персон разный: герой Второй мировой войны де Голль и банкир Макрон, который вообще стал основным кандидатом на президентский пост вместо Франсуа Фийона только потому, что вокруг последнего внезапно разгорелся скандал с фиктивным трудоустройством его жены. Очень вовремя, учитывая что и Фийон, и Ле Пен дружны с Путиным, и избрание кого-либо из них после победы Трампа западный истеблишмент мог бы не вынести.
Американская компания Harris Interactive провела исследование общественного мнения французов, которое показало, что дело не только в «предвыборном трюке радикалов» (как ситуацию пытаются представить либеральные СМИ). Подавляющее большинство граждан согласно с формулировками открытого письма; 73% подтверждают, что Франция разваливается на части, 84% — что насилие критически возрастает, 86% — что в некоторых регионах не действуют законы республики. 49% выступают за то, чтобы армия самостоятельно действовала для спасения страны, при этом французы против того, чтобы власти наказывали военных за их высказывания, как находящихся на службе, так и отставных. Такой «армовир» никакому Порошенко не снился.
***
Итак, сейчас вырисовывается одна из основных тем, вокруг которых будет вестись политическая борьба на будущих президентских и парламентских выборах во Франции: миграционный вопрос. Наиболее консервативные круги резко недовольны отказом французов от собственной идентичности, ростом преступности с наплывом переселенцев и опасаются террористической угрозы. Однако если ранее подобные взгляды в ЕС считались маргинальными и даже фашистскими, то сейчас для всё большего числа коренных граждан собственная безопасность оказывается важнее общеевропейских ценностей.
Это ещё не гарантирует, что весь политический ландшафт в Республике будет перезагружен уже в 2022-м году; по опыту истории с Фийоном, внезапно можно на любого папочку из стола достать. Но если Макрон говорил о «кризисе ислама», то сейчас уже впору говорить о кризисе мультикультурной Европы как таковой. И чем дольше этот вопрос будет просто игнорироваться Брюсселем и отдельными государствами, тем выше головы поднимут крайне правые политики.
Фото: wikimedia.org