Госизмена в украинских реалиях. О чем говорит статистика и тенденции
Как в Украине расследуются дела по статье о госизмене?
Завтра, 25 февраля, состоится второй допрос в рамках дела о государственной измене политика и медиаэксперта Анатолия Шария. Юристы заявляют о вопиющих нарушениях, таких как игнорирование ранее подтвержденного самим же СБУ факта статуса беженца, из-за которого Шарий не может приехать в Украину для дачи показаний.
Это не единственное громкое дело о госизмене за последнее время. Так, это злодеяние инкриминируют Виктории Даскалице, которая, по информации СБУ, курировала «кремлевскую агентурную сеть Telegram-каналов», таких как Резидент и Легитимный. В том же обвинили ее гражданского супруга Артема Давидченко, участника антимайдана в Одессе.
Мы решили обратиться к статистике и проверить, есть ли связь между ростом подобных подозрений, действующей властью и событиями в Украине.
«Возбуждающий» Евромайдан
Массово «возбуждаться» дела по статье 111 УК Украины (государственная измена) начали в постмайданные времена. До 2014 года прецеденты были единичными. Примечательно то, что с каждым годом после Майдана число таких обвинений только растет.
Посмотрим на статистику. Из открытых источников следует, что в 2014 году было открыто 67 соответствующих уголовных дел, в 2015 году — 89, в 2016 году — 116, а всего с 2014 по 2018 год было расследовано 443 случая подозрений в госизмене. Данные в разных источниках разнятся, но, например, согласно информации из Государственной судебной администрации Украины, в 2018 году по 12 таким делам был вынесен обвинительный приговор.
Другие цифры приводит Бюро судебной информации. Ссылаясь на данные статистики, опубликованной на сайте судебной власти Украины, ведомство пишет, что в 2018 году за обвинение в госизмене осудили 8 человек, в 2019 году — 6 человек, в то время как в период 2010—2013 таких осужденных не было вообще. А суммарно за 2014—2019 годы получили срок от 12 до 15 лет (именно столько предполагает 111 статья) 20 человек.
Цифры по 2019 году прокомментировал изданию delo.ua адвокат Андрей Левковец: «По моему мнению, шесть приговоров о признании вины человека в государственной измене — это очень много, учитывая, что государственная измена заключается в реальной шпионской или какой-то другой деятельности». Он отмечает, что доказать вину очень сложно и связано это прежде всего с трудностью добычи доказательств.
Кто и за что
Если посмотреть, кто и за что именно получил срок за госизмену, то бросается в глаза в первую очередь серьезность обвинений.
Приговор получали украинцы, которых обвиняли в участии в террористической деятельности (важно понимать, что ранее под это понятие не подпадали обвинения в курировании «прокремлевских» Telegram-каналов, например), а также занимались шпионством или дезертировали. То есть речь о деяниях, несущих риски или наносящих непосредственный урон безопасности Украины.
Множество уголовных производств по госизмене открыты на «эксов» — бывших первых лиц правительства, но наиболее частые — это дела против оставшихся в Крыму и на Донбассе военнослужащих, представителей судебных служб, сотрудников правоохранительных органов и прокуроров.
Напомним, что в государственной измене обвинили экс-президента Виктора Януковича, экс-главу фракции Партии Регионов Александра Ефремова, экс-главу СБУ Александра Якименко, экс-командующего ВМС Дениса Березовского и его первого зама Сергея Елисеева, экс-депутата Севастопольского горсовета Владимира Галичия, экс-переводчика премьер-министра Станислава Ежова и т. д.
Из сферы журналистики было три случая объявления соответствующих подозрений, два из них с получением обвинительного приговора. Речь идет о следующих журналистах: Кирилле Вышинском (его обменяли в рамках обмена «35 на 35»), Василии Муравицком (сейчас освобожден от мер пресечения решением суда) и Руслане Коцабе (по 111 его оправдали, но был приговорен к 3,5 годам заключения «за препятствования действиям ВСУ» и вышел спустя 524 дня).
От беспрецедентности до практики
Тенденция роста производств по государственной измене очевидна. При этом Уголовный кодекс дает четкое трактование, что подпадает под это понятие.
В первой статье 111 УК Украины приводится объяснение, что является «деянием, умышленно совершенным в ущерб суверенитету, территориальной целостности и неприкосновенности, обороноспособности, государственной, экономической или информационной безопасности Украины».
Так, в число таких преступлений входит: переход на сторону врага в условиях военного положения или в период вооруженного конфликта, шпионаж, оказание иностранному государству, иностранной организации или их представителям помощи в проведении подрывной деятельности против Украины.
Получается, что спектр обвинений достаточно ограничен, в то время как по этой статье начинают возбуждаться дела без доказательств причастности действий лиц к вышеназванным категориям преступлений. И вот тут кроется основная проблема: в отсутствии должной аргументации, представленной общественности.
Нам говорят о разоблачении агентурной сети как факте, но не предъявляют доказательств (дело о Telegram-каналах действительно очень показательно). То же самое с Анатолием Шарием — все, что предоставила СБУ, это двухминутный ролик под балалайку с нарезкой вырванных из контекста фраз политика.
Это вызывает беспокойство, что обвинение в государственной измене может (или уже стало) инструментом давления на оппозиционные силы, что идет вразрез с так часто повторяемыми постулатами о демократичности Украины и ее векторе «проевропейского развития» со свободой мысли и справедливостью правосудия.
Фото: slovoidilo.ua
