The New York Times: Вереница актов насилия в Европе – тревога растет (перевод)
Перевод статьи, опубликованной на сайте издания The New York Times 25 июля.
Складывается впечатление, что почти ежедневно на улицах Западной Европы разворачивается новая трагедия, забирающая жизни невинных мужчин, женщин и детей, усиливая политическое и социальное напряжение и усугубляя то, что уже называют «летом страха».
Грузовик, топор, пистолет, мачете и бомбы принесли смерть и увечья. Среди жертв – семьи, которые хотели лишь посмотреть на фейерверк в Ницце, подростки в Макдональдсе, туристы в поезде и поклонники музыки, которые пришли на ночной концерт в воскресенье.
Трое из пяти нападающих за последние две недели заявляли о своей приверженности «Исламскому государству». Но, по всей видимости, ни один из них не получал прямых указаний от этой радикальной организации, что стирает грань между идеологическим терроризмом и насилием, спровоцированным злостью, завистью или же психической нестабильностью.
Все это лишь усложняет ситуацию. Отсутствие организованного заговора или же конкретного преступника, которого можно обвинить во всех происшествиях, не дает Франции, Германии и остальным странам Европы понять, каким образом нужно ответить.
Отсутствие простых и прямых ответов провоцирует путаницу во время политического кризиса в Европе. Даже до последних атак наблюдался рост националистических и анти-иммигрантских настроений; праворадикальные партии использовали эту атмосферу, чтобы укрепить свои позиции. Популистский, анти-иммигрантский настрой оказал огромное влияние на результаты референдума, проведенного в июне в Великобритании.
Всплеск насилия в последние две недели предоставляет дополнительные возможности тем, кто выступает за более жесткие меры по вопросам иммиграции мусульман, что во многом напоминает и повторяет политическую платформу, которую продвигает Дональд Трамп на выборах президента США. На этих выходных премьер-министр Венгрии Виктор Орбан высоко оценил Трампа, заявив, что его предложения по борьбе с терроризмом – это то, что так нужно Европе.
Во Франции, где общество продемонстрировало непоколебимое единство после двух террористических атак 2015 года, наблюдается рост политической борьбы и «тыканья пальцами» с момента теракта в Ницце (14 июля – 84 жертвы). В Германии последние акты насилия спровоцировали еще большее напряжение между Ангелой Меркель и ее консервативной партией с одной стороны, и ее союзниками в федеральной земле Бавария – с другой. В Баварии уже давно критиковали решение канцлера о принятии более миллиона беженцев.
Обеспокоенность по поводу безопасности и социальных последствий нового наплыва беженцев из Сирии, Афганистана и других бедных, охваченных войной государств, вынудила Европу договариваться с Эрдоганом. Рычагов влияния на президента Турции после провала попытки военного переворота остается все меньше, а сам он начал расправляться с оппонентами. Эрдоган согласился помочь Европейскому Союзу и принять многих беженцев назад; Европа боится поставить этот договор под угрозу, особенно на фоне новых угроз, связанных с мигрантами.
Такие же акты насилия имели место и во Флориде в прошлом месяце, и в других местах. Но концентрация атак в Европе за последние две недели придала определенный резонанс этой проблеме.
Поиск нужных ответов всегда находился в компетенции органов безопасности и разведки. Но в некоторых случаях эта проблема касается иммиграции, ассимиляции и толерантности. И это напоминает о том, что означает всплеск славы или же, наоборот, бесчестья, для склонных к насилию людей во времена социальных медиа и мгновенной глобальных коммуникаций.
«Если рассматривать людей в качестве самостоятельных агентов, то некоторые из них предпримут попытки осуществить свои фантазии в реальном мире, однако каждый из них нуждается в самоидентификации», — считает Франсуа Гейзбург, глава Международного Института стратегических исследований.
Для некоторых – это джихад. «Это может случиться в Орландо, может случиться в Ницце. Без каких-либо предварительных консультаций с какой-либо сетью».
Али Сонболу (18 лет), убивший девятерых в Мюнхене, может быть и ирано-немецкого происхождения, но вдохновение он черпал из идей Брейвика, который устроил массовое побоище в Норвегии, будучи ярко выраженным расистом. Сонболу «хотел оставить свой след, как отдельная личность»; он использовал Facebook, чтобы заманивать людей в Макдональдс, что, по словам Гейзбурга, является «смесью варварства и современности».
Сонболу действовал не как государство или же организация, а как отдельный человек; таких преступников остановить сложнее всего. Но их отдельные акты насилия, заснятые на смартфон и разошедшиеся по всему миру, могут наделать больше шума, чем стрельба или взрыв.
Теракт в Ницце был совершен человеком, происходившим из Туниса. Он использовал арендованный грузовик. Он ужесточил и внес еще больше неопределенности в ранний этап президентской гонки во Франции, где правящие социалисты во главе с президентом Франсуа Олландом уступают свои позиции правым и крайне правым.
Яростные и открытые дебаты по поводу безопасности и ответственности резко отличаются от реакции на прошлогодние атаки, когда была предпринята попытка политически консолидировать общество перед лицом терроризма.
В обществе царит гнев из-за того, что считается явной неспособностью правительства защитить людей. Местное самоуправление Ниццы, которое поддерживает некоторые идеи правых сил, резко раскритиковало правительство социалистов и, в частности, министра внутренних дел Бернара Казнева за то, что они должным образом не обезопасили город в День взятия Бастилии. Казнева также обвиняют в том, что он оказывал давление на местные власти для манипуляций с заявленным количеством людей, чтобы складывалось впечатление, будто на месте было достаточно сил безопасности.
Казнев назвал обвинения «гнусной» и «клеветнической» кампанией против него и его министерства. Но его пребывание на посту министра может быть под угрозой.
В Германии три из четырех недавних актов насилия были совершены беженцами – двое были сирийцами; все были мусульманами. Три из четырех актов имели место в Баварии, которая стала первой федеральной землей, которая приняла миллион иммигрантов в прошлом году. Тамошние христианские социалисты находятся в глубокой оппозиции к политике открытых дверей Ангелы Меркель, хоть и являются близкими союзниками партии канцлера.
Парламентские выборы в Германии состоятся в следующем году, и Ангела Меркель все еще пользуется популярностью. Но нападения, осуществляемые иммигрантами, – не учитывая их психической стабильности, – вдобавок к обвинениям иммигрантов в сексуальном насилии в Кельне, увеличивают риск распространения антимусульманских предрассудков и недоверия к полиции и силам безопасности.
Праворадикальная немецкая партия AfD («Альтернатива для Германии») расколота, но недавние нападения могут помочь партии и ее новому лидеру Фройке Петри сделать акцент на оппозиции к исламу и иммиграции. Ожидается, что имея места в парламентах восьми федеральных земель, в следующем году партия попадет в Бундестаг.
Национальные политические реакции разворачиваются на фоне глобальных изменений, в которых терроризм – лишь один из элементов.
«Мир меняется, мы видим это, образуются новые центры власти – власть отдельной личности и власть корпорации, в сегодняшнем мире правительственная инфраструктура перестала отвечать своему назначению», – считает Ксения Виккет из Chatham House.
Отдельные организации, уверена она, сегодня пытаются справиться с вызовами, такими как ислам, неравенство, терроризм и глобализация. «Мы пытаемся обуздать эти изменения, люди не любят изменений, – добавляет она, – Это новая норма. Мы очень обеспокоены этим и находимся в поисках другой нормы».
Фото: 112.agency
