Politico: Проезжая через восточноевропейскую сумеречную зону (перевод)
Перевод статьи, опубликованной на сайте издания Politico 22 мая. Автор статьи – журналист и писатель Виджей Махешвари, экс-главред российского Playboy, автор книги "Тень белого бога" о жизни в Москве в 1990-х гг.
Украина граничит с четырьмя странами Шенгенской зоны, но железный занавес по-прежнему отделяет ее от Запада
Когда я в начале мая отправлялся в путь из столицы Украины Киева к румынской границе, я находился в неведении по поводу страха и паранойи, царящих на границе между Востоком и Западом.
Я приобрел Пежо с откидным верхом прошлого года выпуска в Эстонии, и мне нужно было выехать на нем за пределы Украины, чтобы не платить высокие импортные налоги. Также мне хотелось посетить Трансильванию, известную своими горами, замками тевтонского ордена и неосязаемым присутствием Дракулы.
Но в этой сумеречной зоне между Востоком и Западом я столкнулся с духом глубокого недоверия, особенно на фоне конфликта России и Украины, и опасениями террористических атак. Во время пересечения молдавско-украинской границы меня обвинили в контрабанде сигарет, а затем назвали опасным оперативником «ИГИЛ».
***
Целью украинской революции 2014 года было и уничтожение коррумпированной олигополии, и открытие границ с Европой. Безвизовый режим с Европейским Союзом был священным Граалем народного восстания. Но прошло уже больше двух лет с тех пор, как Россия вторглась в один из регионов Украины, а государство по-прежнему закрыто от Европы. И хотя Киев выполнил все требования, выдвинутые ЕС, безвизовый режим должны утвердить национальные правительства и Европейский Парламент.
Украина граничит с четырьмя странами Шенгенской зоны — Польшей, Словакией, Румынией и Венгрией, — но железный занавес до сих пор отделяет государство от западных соседей.
Когда мы приехали в Черновцы, недалеко от границы, мобильный оператор сменился на Vodafone Romania. "Люди здесь уже в Европе", — сказал мой компаньон, не различая географическую близость к Европе с процветанием. "Они живут лучше, чем остальные украинцы".
Но улицы этого бывшего австро-венгерского города, который называли "Малой Веной", усеяны ямами, а неоклассические дома уступают натиску времени. Город в упадке.
"Сигареты?", — спросил румынский пограничник, когда мы предъявили свои паспорта. Я показал ему два блока сигарет — 20 пачек, — и он недовольно фыркнул.
"Только 2 пачки на человека", — резюмировал он и конфисковал остальное.
Западная граница Украины — благодатная гавань для черного рынка алкоголя и сигарет. Пачка Marlboro в Украине стоит $1,1, а в соседней Румынии — $4. Контрабандисты переправляют сигареты через границу даже с помощью дельтапланов. По некоторым подсчетам, ежегодный объем сигаретной контрабанды — 10 млрд шт. В 2012 году словацкие власти обнаружили подземный туннель (700 м), который использовался контрабандистами для доставки товара на другую сторону границы.
Трансильвания кажется волшебной после украинского переполоха, — гладкие дороги и живописные, чистые, ухоженные деревушки в Карпатских горах. Совершенно очевидно, что после присоединения к ЕС в Румынию начали вкладывать больше денег.
Мы провели несколько дней в великолепном Биказ, с его головокружительными отвесными скалами и горными серпантинами, до того, как приехать в Бран, где находится замок Дракулы. Сейчас этот замок является популярным туристическим местом. Мы убежали от толп китайских туристов и устроили пикник в месте с видом на заснеженные вершины гор.
Украина кажется отсюда другим миром.
Мы покинули Румынию через Яссы — региональный центр на востоке страны. По мере приближения к молдавской границе ситуация ухудшалась — цыганские дети окружали машину на каждом светофоре. На границе было множество румын, направляющихся в молдавский винный регион на празднование Дня Победы.
"Молдова когда-то была частью Румынии, – сказал один из румын (во время Второй мировой эти земли были включены в состав СССР), – Мы бы вернули ее назад, если бы не Путин".
Этот мужчина помог мне с документацией на молдавской границе. Молдавские пограничники — грубые и некомпетентные, и нам пришлось стоять в нескольких очередях, чтобы собрать все необходимые штампы. Стало очевидно, что мы вернулись в беспорядочную Восточную Европу.
Мы поехали на восток, вдоль северной границы Молдовы. Здесь дороги даже хуже, чем в Украине. Мы несколько часов ехали на второй передаче по бесконечной ухабистой дороге и вдруг, как во сне, перед нами возникло двухполосное шоссе. Мы переключились на высокоскоростную передачу и заметили табличку на обочине: "Эта трасса была построена при содействии правительства США".
Это шоссе по плану должно соединять молдавскую столицу с украинской границей, но строительство еще далеко от завершения. Сейчас это всего лишь кусочек хорошей дороги посреди целой страны.
Супершоссе заканчивается в 20 км от украинской границы, затем снова приходится бороться с ямами. Мы несколько раз спрашивали у местных правильную дорогу и, в конце концов, подъехали к пустынному пограничному пункту. Мы быстро пересекли молдавскую сторону, но на украинской пришлось подождать. Я скоротал время, общаясь с пожилым мужчиной, который утверждал, что пересекает границу дважды в день.
"Я живу в Украине, но работаю в Молдове", — рассказывал он по-русски. В его голосе можно было уловить ностальгию. "В советское время здесь не было границы. Поэтому эта деревушка на молдавской стороне преимущественно украинская".
Прошли часы, но наши паспорта так и не вернули. Я подошел к кабинке пограничника, который, насупив брови, пролистал мой американский паспорт.
"Мы просто еще звонили в Интерпол, чтобы проверить, не разыскивают ли вас".
Его компаньон утвердительно кивал головой.
"Несколько лет назад здесь попытался пересечь границу молдаванин, ответственный за убийство 42 людей в террористической атаке в Париже".
Мы прождали еще с час, пока они пытались дозвониться в Интерпол со своих Нокиа. Скорее всего, они блефовали, решая вопрос о том, представляет ли опасность человек арабской внешности перед ними.
Их нервозность вполне обоснована – Украина ужесточила безопасность на молдавской границе, опасаясь вторжения со стороны Приднестровья – подконтрольного России отколовшегося региона Молдовы. Также понятно, почему моя внешность показалась им подозрительной. Я попытался сгладить ситуацию.
Я говорил о Нью-Йорке, Дональде Трампе и черных районах, которые, сказал я им, во многом опаснее, чем Украина. Они заметно успокоились.
"Я бы справился в любом из этих районов в Америке. Я только вернулся с востока, где воевал с российскими ублюдками", — сказал мне один из пограничников.
Разговор постепенно смягчился.
"Мы позволим вам въехать в Украину, надеюсь, это правильное решение".
Была уже полночь, когда мы прошли украинский погранпункт. Мрачные неосвещенные украинские дороги навеяли мне мысль: уже шесть лет я называю Украину домом и перспектива того, что меня не пропустят на границе, испугала меня не на шутку. Я почувствовал то, что многие украинцы должны были чувствовать на протяжении многих лет, будучи отрезанными от Европы.
Фото: publika.md
