Интервью с Еленой Бондаренко: «Свобода слова в Украине только для власти. Настоящая журналистика ушла в подполье»
Эксклюзивное интервью с экс-депутатом Верховной Рады Украины Еленой Бондаренко для Sharij.net.
— Ваше выступление в эфире «Свободы слова» вызвало настоящее негодование со стороны многих украинских журналистов и политологов. И именно тех, кто еще два года назад боролся, извините за тавтологию, за ту же свободу слова и демократию в нашей стране. Как Вы можете объяснить эту реакцию?
— Давайте будем точными. Не многие, а всего лишь представители давно сформированной киевской медийной тусовки. Просто они в столице. На виду. И ходят в одни и те же офисы с одними и теми же целями. Это те же самые люди, которые "качали" майдан, те же люди, которые планомерно занимаются дискредитацией и очернением любых непроамериканских политических проектов в Украине, те же люди, которые травят любых других медийщиков, кто им оппонирует или не желает участвовать в их секте "свидетелей безвизового режима".
И второе. Их заявления о якобы приверженности принципам демократии — просто заявления. Слова. Мишура. На самом деле им нужна не свобода слова, а свобода только их слова. А это есть диктатура. Они маленькие, лицемерные, закоплексованные ким чен ынчики.
"Повесить-убить-посадить-расстрелять-выгнать" носителя иной точки зрения в этой тусовке считается нормальным. Демонстрацией их кровожадности явилась трагедия — убийство Олеся Бузины. Самая "гневная" оценка убийству писателя и журналиста принадлежит Мустафе Найему. Знаете как он это прокомментировал? "Мне не нравится, когда". Можно подумать, что речь идет о том, какой цвет носков ему нравится.
— Как известно, Андрей Куликов уже объяснил, зачем пригласил Вас в студию – дабы показать, что власть Партии регионов не должна повториться. Скажите, Вы общались до эфира с Андреем Куликовым? Как он объяснял Ваше участие?
— Ну, а что может сказать затравленный, затюканнный, выпавший на миг из этого хора ненавистников Андрей Куликов?! Тем более, что вне эфира он действительно мил с любым, не конфликтен. До эфира он заботливо расспрашивал о житье-бытье и оскорблений в адрес регионалов не допускал.
Это его выбор. А приглашал он представителя Оппоблока. Оппоблок делегировал меня как тяжелую артиллерию. Студия пыталась несколько раз отказать, настоять на смене спикера. Мне звонили несколько раз, отменяли эфир, затем снова поручали идти. С четвертого раза сдались. И я поехала в студию.
— Вам не кажется, что вся эта атмосфера страха и «линии партии» не существовала бы без поддержки колоссальной части населения? Не вызывают ли у Вас иногда разочарование соотечественники?
— Это блеф. Была бы колоссальная поддержка населения, не боялись бы они в принципе спикеров от оппозиции. Не шли бы по беспределу. Не убивали бы политиков. Не шили бы уголовные дела. Не проводили бы обыски у нардепов от оппозиции. Не громили бы редакции СМИ, которые стараются иметь независимый от АП взгляд на события в стране.
А разочарование имеет место только там, где ты переоцениваешь, очаровываешь или наделяешь кого-то несуществующими качествами. Я же, к счастью, как медийщик довольно адекватно оцениваю своих соотечественников. Книжки всякие умные о психологии масс почитываю. Лебона, Руссо. Спасибо родному универу
— Вы поддерживаете отношения с бывшими членами Партии регионов? Некоторые из них сейчас стали депутатами от «Оппозиционного блока», некоторые, наоборот, от провластных сил. Есть те, с которыми Вы больше не хотите общаться? Могли бы их назвать?
Общаюсь почти со всеми. Почти всем подам руку. Не со всеми пойду в разведку. Но то такое. В любом коллективе бывает. Оценивать степень надежности надо уметь. А вот с кем бы не общалась…. Наверное, я с такими и в партии не общалась. Как-то и назвать некого.
— Что Вы можете сказать о деятельности Оппозиционного блока? Все их действия и заявления направлены, по-моему скромному мнению, исключительно на получение собственных выгод (мест в парламент, выигрыша на местных выборах). Телеканалы, которые принадлежат членам этой партии не направляют свою деятельность на развенчание лжи и правдивое вещание, а исключительно на пиар своих владельцев и очернение недоброжелателей. Не считаете ли Вы, что «Оппозиционный блок» не сделал ничего контррадикального за время своего существования?
— Ого! Меня вообще настораживает вот это слово — контррадикальное. У нас этого "добра" сейчас в Украине — вон, целыми батальонами бегает. С оружием, кастетами, битами и в балаклавах. Все, что должна делать оппозиция, а именно — альтернативные решения, анализ решений власти, информационная и агитационная работа, ОБ делает. Оппозиционное правительство работает. Решение за народом. Нравятся контррадикалы — так и будет дальше. Равнодушен к беспределу — в нем и будут жить.
— Вы, как представитель бывшей партии президента Януковича, можете сейчас назвать те поступки экс-президента, за которые Вам в свое время было стыдно?
— Наверное, есть. Но я пинать упавшего не буду. А сказать в глаза ему о его недостойных поступках у меня нет возможности. Большей низости, чем обгадить или критиковать человека публично, чтоб заработать себе баллы на низкопробном популизме, а, встретясь лицом к лицу, пожать ему руку и как ни в чем ни бывало сказать "здрассьте", наверное, не бывает
— За два года Вашей оппозиционной деятельности Вам не выдвинули ни одного подозрения, не открывали уголовных дел. Партия регионов не запрещена законом. Как Вы думаете, чем руководствуются люди, которые хотят запретить Вам выступать в эфирах украинских телеканалов?
— Запреты обычно там, где есть страх, зависть, жадность. У каждого свое. Кто-то боится програть публичные дебаты. Кто-то истерит, потому что завидует. Кто-то вообще кроме себя в информационном поле не хочет видеть. В данном случае, наши маленькие оранжево-коричневые "друзья" пытаются запретить мне говорить по причине моей эффективности в информационном пространстве.
Мои выступления — это всегда события. Хожу подготовленной, подбираю аргументацию, занимаюсь с тренерами, наработала выдержку, стараюсь соответствовать ожиданиям своих избирателей. Чувствую и могу передать то, что и чувствуют мои сторонники. Борьба с любым мнением, которое идет вразрез с националистическим оголтелым трендом — это и есть сейчас то, чем занимается Порошенко, его Минстець, вся АП и угождающая им тусовка.
Мое мнение именно таковое. Плюс моя репутация. По партиям не бегала. Постоянство в принципах — моя отличительная черта. В политике это редкость. А значит высоко ценится избирателем. По Тому как носитель голосов для оппозиции я и страшна власти. За 8 лет в политике была и есть членом одной партии. Коллекции партбилетов нет. Если Партия регионов возобновит свою деятельность, пойду в ее рядах и дальше. Множество замечательный людей работало и работает именно там.
— Знаете ли Вы о случаях давления на прессу во времена президентства Виктора Януковича ? Если да, кто влиял на СМИ, кто душил свободу слова?
— Конечно, всегда и везде были есть и будут инциденты с нарушением прав журналистов. То же дело Анатолия Шария — тому доказательство. Другой вопрос. Это система? Это жесткая пирамида цензурных решений? Такого при Януковиче не было. Минстеця не было. Планерок с главными редакторами основных медиа в стенах АП как сейчас, под боком у Ложкина, не было.
Отжима 112 канала или погромов Вестей не было. Избиений директора НТКУ на рабочем месте не было. Попыток уничтожить Интер не было. Позорных переписок президента с офисом Фэйсбука по поводу украинского администрирования не было. Спланированных особо циничных убийств — таких как Олеся Бузины — не было. Да много чего не было, что называется диктатурой. Зато был открыт и работал украинский Евроньюз.
Зато принимались инновационные законы, обеспечивающие журналистов полноценным инструментарием. Например, Закон о доступе к публичной информации. Зато оппозиция присутствовала на всех эфирах в равных с властью пропорциях, любой их чих массово поддерживался вот этой самой медиа тусовкой. А сейчас появление в эфире яркого представителя оппозиции — это же извержение вулкана. Это НЕЧТО, выходящее за рамки.
Кстати, при Януковиче трудно было представить, что министр внутренних дел вдруг заявил бы, что когда выступает какая-нибудь Тимошенко, то его рука тянется к пистолету, а спикер Рыбак угрожал выступающему с трибуны, требовал стать от него на колени и лишал слова. Как это было со мной.
— Сегодня при власти ваши политические оппоненты, и, следуя Вашим публикациями в социальных сетях, ясно за что и почему вы не разделяете их взглядов. Но было ли сделано что-то, что вызвало у Вас, как политика, положительные эмоции? Реформы, изменения, улучшения?
— Конечно, есть. Они учат нас наивных — как позиционироваться, как проводить грамотный пиар. Главное, что?! Чтоб картинка красивенькой была. Няшная полиция? Пожалуйста! Ну, с компетентностью там — ах. Но, картинка-то! Одесская таможня? Да, вот вам, кружевные трусики! Загляденье! Ну, филолог, ну и че?
А мы же, регионалы, работали по принципу "вміла готувати та не вміла подавати". Но вряд ли вот это все тянет на реформы. Главное мерило — уровень и качество жизни средней украинской семьи. Они упали по всем параметрам. Критерий любой политики — это именно качество жизни, уровень жизни граждан. Ничто иное.
— И наконец, что, по вашему мнению, случилось с прессой и свободой слова в Украине после победы «Революции достоинства?»
Хотела написать — она умерла. Но нет. Настоящая пресса ушла в подполье. А свобода слова — только для власти. Оппозиции затыкают рот. Журналистам заткнули рот. Граждан отравляют испорченным сознательно информационным продуктом. Но, знаете, по Соломону. И это пройдет. У отдельных граждан уже идиосинкразия на украинские СМИ. А мы еще свою роль экзорцистов выполним. И медиалюстрацию проведем. такие журналисты как Буткевич или Гайдукевич должны быть выдворены из профессии навсегда.
