Европейские морковки закончились, остались палки
Автор: Леся Дубенко
Обещая членство в ЕС, украинская власть не осознает, что традиционная “морковно-палочная” политика союза переживает глубокий кризис как на внешней, так и на внутренней арене. И это нивелирует европейскую мечту Украины.
Если пройтись по площади Шумана в центре Брюсселя, где располагаются основные институции ЕС, в том числе Европейская комиссия (ЕК), Совет Европейского союза (Совет) и Европейская служба внешних связей, то можно увидеть, как сотни так называемых еврократов спешат после работы выпить бокал вина в соседнем сквере.
Все они, так или иначе, ответственны за политику ЕС в отношении третьих стран. Кто-то меньше, как Европейский парламент, кто-то больше, как Совет, в силу того, что внешняя политика наряду с внутренней — наименее интегрированные политические аспекты союза в сравнении, например, с торговлей, которой целиком заведует ЕК. Однако, многие решения принимаются именно здесь, в этих громоздких, стеклянных зданиях.
Да, полноценной внешней политики ЕС нет. Например, Верховный представитель Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини действительно не вправе единолично решать, как именно относиться к США, России или Китаю.
Но тут, как ни странно, уместно будет вспомнить слова Светланы Залищук в эфире NewsOne. Она говорила, что согласно acquis communautaire — в простонародье известно как совокупность законов и законодательных актов ЕС — государство в любой момент может подать заявку на членство в союзе. Нет, она не просто сказала лишь бы что. Она еще и в определенном смысле очертила ту внешнюю политику ЕС, которая все же существует, заявив, что сначала (перед членством) нужно выполнить соглашение об ассоциации, т.е. все условия союза. Иначе, как было понятно с ее слов, членства не будет.
И это не случайная фраза, несмотря на то, что соглашение и вступление в ЕС не взаимосвязаны. Еще десятилетие назад британский академик Хайд-Прайс написал кратко, но емко: “ЕС выступает как инструмент коллективной гегемонии, формируя свою окружающую среду разными путями: политическое партнерство или изгнание; экономические “морковки и палки” (carrots and sticks); обещание членства или же угроза исключения”.
Свои идеи Хайд-Прайс противопоставлял расхожему на то время утверждении, что ЕС выступает для третьих стран как “нормативная власть” — то есть просто существует, а другие, восхищаясь, меняются. Вернее, принимают нормы ЕС и подстраиваются — политически, законодательно, торгово — под стандарты Евросоюза. Делается это все в так называемом постмодернистском устройстве мировой политики, где классическое бряцание оружием отходит на второй план по сравнению с заключением торговых сделок.
Тут стоит отметить, что любой сколько-нибудь осведомленный в реальной политике человек, прочитав эти размышления, может вспомнить об анекдоте, как Ленин, спеша в уборную, поблагодарил Горького за своевременность вручения ему только что вышедшего романа. По ценности эти академические труды пригодились бы тогда не меньше.
Безусловно, ЕС, если делить мировую политику на модерн и постмодерн, не типичное образование, как США или Россия. Во-первых, это не государство, а прежде всего торговый союз с рядом особенностей. Во-вторых, потому что оно действительно не имеет военного потенциала и зависит от НАТО.
И тем не менее оружие в его арсенале тоже есть — и он часто его применяет.
А в чем морковка?
То есть, несколько сократив размышления Хайд-Прайса, ЕС использует так называемый “морковно-палочный” подход. Сделал хорошо — получай морковку, например, транш для украинской власти от ЕК. Сделал плохо — тоже получай, но не транш.
Морковки, безусловно, отличаются. Есть, например, морковиночка в виде торговых соглашений, которые ЕС представляет третьим странам, к слову, на очень разных условиях. Это можно назвать “асимметричностью переговорного процесса”, а если менее претенциозно, то, чем слабее вторая сторона, тем более ЕС навязывает условия. К слову, эти одесские две большие разницы можно показать на примере переговоров ЕС с США о торговой сделке ТТИП, где ЕС всячески пытается защитить свои интересы, а не продвигать их. И на примере Украины, где что сказали, то и подписали.
Морковочка — это уже некие более глубокие инициативы, окутанные аурой избранности. Например, Восточное Партнерство, дающее почувствовать, что есть не только соглашение о торговле и сопутствующие требования, а и чувство престижа, может, даже надежды на нечто большее. Например, на безвизовый режим.
Или на ту самую морковину, т.е. членство в ЕС. Именно это союз использует в качестве своего оружия, вполне себе эффективного, учитывая, что это не государство и армии у него нет. А если будет, то и постмодернизм отпадет: зачем пистолет, когда есть торговый договор?
Когда Петр мечтает
Итак, что из этих разносортных морковок получила Украина? Практически все. Кроме основной — морковины членства.
ЕС предоставил Украине все, что хотел, включая соглашение об ассоциации и безвизовый режим. Те, у кого есть некоторые представления о том, сколько кругов унижения прошли украинские делегации в евроинституциях, дабы получить право выпить филижанку кофе, скорее всего могут рассказать о реальных перспективах Украины на членство. Хотя того факта, что более года назад издание POLITICO оценило вероятность вступления Украины в ЕС в 20% и не раньше 2035 г., вполне достаточно. Это, правда, еще до того, как мы полностью распрощались с Российской Империей.
Теперь же, когда ушли, хоть и не по-английски, столкнулись с тем, что страна бедная, население и территория — большие для ЕС, ситуация на Востоке нестабильная, из-за чего членства в НАТО не светит, а союз вскоре утратит одну из стран-контрибуторов в бюджет — Великобританию.
Впрочем, людям свойственно мечтать: некоторые представляют домик на побережье, другие — как бы побыстрее пенсию на коммунальные услуги отдать. Украинская власть же воображает, как ЕС добровольно их пригласит, поняв, что все это время европейской семье не хватало дальнего родственника, хоть и пусто-карманного, но духовно богатого. Обычно для торговых союзов с политическими амбициями духовная наполненность и вправду незаменима.
Что делать с неприрученными?
В это трудно поверить, но нынешняя украинская власть виновата не во всем. Ее беда в том, что она обманывает и, как это зачастую бывает, самообманывается. Вполне можно предположить, что президент Петр Порошенко действительно поверил и ждет 2021 г., дабы что-то огласить. Например, что оглашение перспектив на членство произойдет в 2028 г.
Но самообман как таковой возможен за счет того, что Украина слаба аналитически: о мировой политике в целом, ее тенденциях, даже ЕС практически ничего не знают, так как исследования практически не переводятся. Те же, кто знают — давно не в Украине. Отсюда непонимание более широкой политической картины, местечковое мышление, и жонглирование, подобно Светлане Залищук, заученными латинскими терминами.
В обратном случае, было бы заметно, что та самая “морковно-палочная” политика на грани самоисчерпания. Не сказать, что об этом не задумывались раньше. Напротив, немецкий академик Ганс Маулл, к примеру, еще в 2005 г. писал, что членство в ЕС сильно способствовало изменениям в других странах, но его влияние “в силу очевидных причин, в том числе географических (и, вероятно, культурных) ограничено. Больше того, ценность членства для уже членов, а также для надеющихся вне союза, неоднозначна: оно вполне может уменьшиться в будущем”.
Действительно, когда-то в ЕС гордились тем, что морковина членства заставляла, например, бывшие государства соцлагеря меняться. “Это же был невероятный внешнеполитический успех”, — говорил один юный датский представитель от Альянса Либералов и Демократов за Европу.
Предполагалось, что благодарные страны постсоветского пространства, получив морковину, забудут, что им вместе с этим и приврали — такое в политике случается иногда — пообещав, к примеру, влиятельной польской Католической Церкви, что ЕС станет христианским проектом. А затем эту же церковь попытались полностью выдворить из общественной жизни.
Когда обман вскрылся, появились такие, как премьер-министр Венгрии Виктор Орбан и негласный президент Польши Ярослав Качинський, которым безразлично, что говорит им ЕС. Больше того, они настолько отдаляются, что потихоньку заходит речь о том, чтобы Вышеградская группа стала чуть ли не лидером союза.
Какую морковку сможет к ним применить, к примеру, ЕК? Только палки, что уже и делает по отношению к Польше, пустив в действие Артикль 7 Договора ЕС, обвиняя ее в нарушении демократических свобод и независимости судебной ветви власти.
Виктор Орбан, правда, уже сказал, что ее заблокирует: “Пускай даже не пытаются начать процесс против Польши, так как они не смогут его завершить. Венгрия воспрепятствует”.
Некоторые уже вступили
Но если Венгрия и Польша уже там, то Украина еще здесь. На данный момент Киев проводит политику под воздействием галлюциногенов в сфере истории по отношению к Польше, неплохо успевая и на венгерском фронте. Нет причин считать, что они помогут Украине достичь хоть какой-то еще морковки, не говоря уже о морковине.
Можно считать, что в ноябре 2017 г. была одна из немногих последних приятных инициатив, предоставленных ЕС Украине в ближайшее время — Восточное Партнерство Плюс.
Интересно, однако, что она разочаровала даже традиционно проукраинский журнал New Eastern Europe: “концепция Восточное Партнерство Плюс (ВПП — автор) напоминает попытку замаскировать тот факт, что Восточное Партнерство не смогло достигнуть своих целей, так как это невозможно было сделать без предоставления членства”.
И далее: “В соответствии с резолюцией ЕП, ВПП — проект для стран, достигших существенных успехов в реформах, ожидаемых Брюсселем. Документ перечисляет череду важных преимуществ новой инициативы. Ключевые из них включают перспективу присоединения к таможенному, цифровому и энергетическому союзам, а также шенгенской зоне (…) Другими словами, некоторые страны хорошо себя чувствуют в Восточном партнерстве, в основном из-за конфликта с Россией (…) В реальности резолюция не создает и не добавляет новизны, а ВПП еще долго будет воплощаться в жизнь. Поэтому, видимо, ее и приняли. Если мы рассмотрим в упрощенной форме суть ВПП, то оно сводится к внешней политике, направленной на привлечение партнерских стран к ЕС. Это подразумевает, что когда-то эта окончательная близость должна произойти. ЕС, в свою очередь, не может, а вероятно, и не хочет этого”.
И это проблема гораздо более крупного масштаба, чем может сначала показаться. Для ЕС — это полный пересмотр внешней и внутренней политики с момента запуска проекта как такового, потому как во многом они держались на перспективе членства. Но постепенное расширение невозможно, так как “морковно-палочная” политика дает брешь уже внутри союза и поэтому аппетита расширяться нет, даже когда дело касается Черногории, Сербии и других.
Для Украины же — это отсутствие реальных шансов получить что-то большее, чем филижанку кавы, что потянет за собой социальную нестабильность, скорее всего, придавленную более авторитарным правлением внутри страны.
На фоне этого вспоминается грустный и странный эпизод, произошедший весной 2014 г. Проходя возле министерства иностранных дел, где были вывешены длинные, покрывающие все передние колонны флаги ЕС, остановился мужчина неопределенных лет в скромной куртке и с пакетом в руках. Он искал посольство — примечательно, что не названное, просто посольство, где выдают визы. Его внимание привлекло министерство.
“Так, чекайте. Он же прапор ЄС. Так, може, і не треба воно все? Ми ж уже там”.
Может, некоторые, и правда, уже там.
Фото: levashoff.ru
